Муссолини привёл Италию к катастрофе (часть 2) (54)

Как боролись с угрозой фашизма в Европе? Об этом исторический обозреватель Андрей Светенко беседовал с кандидатом философских наука Борисом Межуевым в студии радио "Вести ФМ". Светенко: У микрофона Андрей Светенко. Очередной "Урок истории" на волнах "Вестей ФМ". У нас в гостях кандидат философских наук Борис Межуев. Приветствую вас, Борис Вадимович. Межуев: Здравствуйте. Светенко: Мы поговорим в продолжение отчасти предыдущего нашего разговора об истории Европы 30-х годов, естественно, в контексте и советской истории, влияния Советского Союза. Но главное событие - это, конечно, в Европе послевоенной (я имею в виду после Первой мировой войны) появление авторитарных тоталитарных режимов. И первым среди них был режим Муссолини в Италии. Вот, кстати говоря, тут и терминологически надо пояснить, потому что мы говорим привычное "это фашизм", бранное, так сказать, люди адресуют друг дружке. А вот в Германии потом был национал-социализм. То есть вот в чем отличие именно итальянского вклада в эти черные дела? Тоже надо покопаться в этих темных вещах-то, чтобы понять, с чем бороться-то. Межуев: Главное отличие заключалось в том, что Муссолини был человек, очень в малой степени ориентированный на какие-то расово-биологические компоненты вот этой правонационалистической идеологии, скажем так. Его основная идея на самом деле была продиктована действительно реальными проблемами, которые существовали в Италии, а именно: расколом общества на соответственно католическую... Светенко: Но Италия-то вроде как в победителях была Первой мировой войны. Межуев: Нет-нет, это само собой, это я сейчас еще об этом скажу. Светенко: Чего им было раскалываться-то? Межуев: Это второй момент. Нет, ну первый момент заключался в том, что, конечно, фоном было резкое недовольство Италии, как с ними обошлись на Версальском договоре. То есть Италия вступила в войну, ей пообещали там определенные территории за счет Австро-Венгрии. Она понесла довольно большие потери, это была довольно затяжная война, не особенно успешная, затяжная. Светенко: В горах тем более, там трудно. Межуев: В горах воевали постоянно. Вот все, кто читал Хемингуэя "Прощай, оружие!", то там как раз описан итальянский фронт, который во время Первой мировой войны. То есть вот это была такая нудная и позиционная война, и в результате она ничего Италии не принесла, никаких особых территориальных приобретений Италия не получила. Потому что в это время появилась новая фигура Вудро Вильсон, который заявил, что, в общем, надо быть справедливым, все должны получить ту территорию, которую должны получить в соответствии со своим национальным... Светенко: Президент США. Межуев: Да, президент США. И, в общем, в результате Италия осталась ни с чем, и это, конечно, вызвало мгновенный эффект недовольства у итальянцев, они почувствовали себя обиженными, париями такими, париями этого Версальского мира. И, конечно, кроме всего прочего, конечно, стало подниматься левое коммунистическое движение. Светенко: Муссолини, кстати, он же левак, ко всему прочему. Межуев: Он был социалист, да. Он был председателем Социалистической партии, выходец оттуда, но довольно быстро занял такие национально-националистические позиции, и в определенный момент он выступил с идеей о том, что традиционные парламентские формы не годятся, что вообще Италия идет к гражданской войне, что Италия идет к большевизму, Италия идет к катастрофе. Нужно, значит, делать опору на величие нации, на национальный подъем и так далее. Был там знаменитый марш на Рим. В результате этого на самом-то деле даже переворота не произошло, а просто король сделал Муссолини премьер-министром. Светенко: Мы забываем действительно в этом историческом контексте наличие этого Виктора-Эммануила, хотя он никуда не девался. И с этой точки зрения формально никакого переворота не было.