Полковник Толь сумел сохранить свою должность (74)

Начальник штаба генерал Ермолов, мимо которого эта история, конечно же. пройти не могла, записал в тот день. "Представил я в подлиннике рапорт полковника Толя, просившего увольнения от должности. Я объяснил главнокомандующему, что являюсь свидетелем достойных трудов господина Толя, его усердия и деятельности, заслуживающей одобрения". Инцидент этот весьма показательный, и для иллюстрации того напряжения и даже взвинченности, которая появилась среди наших командиров после отступления от Смоленска, и для характеристики армейских нравов и порядков того времени. Все-таки и гнев такого влиятельного генерала как Багратион и собственный рапорт об отставке - все, казалось бы, не в пользу полковника Толя. Не удержаться ему на месте начальника оперативной части. Однако место свое полковник сохранил и со временем даже приумножил. Если остановиться на нем подробнее, то очень показательная биография. В молодости Карл Федорович Толь участвовал в швейцарском походе Суворова, военное образование получил именно штабное, по квартирмейстерской, то бишь оперативной части. И несмотря на конфликт с Багратионом, государь-император полковника Толя в его должности оставил. Так что все события Отечественной войны, все маневры и перемещения русской армии совершались при его непосредственном и, действительно, деятельном участии. В декабре 12-го года Толю было присвоено звание генерал-майора, а после победы над Наполеоном он оставался генерал-квартирмейстером главного штаба, а в конце карьеры даже стал начальником главного штаба армии и закончил свои дни в звании генерала от инфантерии. Возвращаясь в 23-е августа 1812-го, отметим такую любопытную бытовую деталь. Ермолов пишет: "Остановившись в селе Федоровском генерал Барклай де Толли занял прекрасный дом одного богатого винного откупщика. В погребе у него было столового хорошего вина на 20 тысяч рублей, но ни за какую цену нельзя было нам достать ни бутылки. Потому как купец этот всего и делал, что ждал сигнала французской пушки. Впоследствии расторопные французы дали свет сокрытым сокровищам. На сожаление этому бережливому человеку". Вот так, никакой злобы, одна только ирония в адрес прогадавшего купца.